В театре шел запланированный спектакль «Загадочное ночное убийство собаки», о чем заранее извещала афиша. Но назвать обычным этот просмотр нельзя –
и публика, да и сам день были особенными.Третьего декабря, в Международный день инвалидов, пьесу смотрели студенты психологических отделений тверских вузов, научные работники, профессора нейропсихологии, весь штат тверской коррекционной школы VIII вида, в которой обучаются аутисты. Об этом написала на своей странице в Facebook тверитянка Мария Тимохина, по приглашению которой и пришли в театр все эти люди. Как выяснилось, она – мама необычного ребенка и хочет объединить вокруг себя других родителей. «Сегодня зрители сидели, не шелохнувшись, – пишет Мария, – в зрительном зале царила тишина, наполненная вниманием и любознательностью к каждому жесту, каждой реплике, каждой новой сцене. Зрители выходили растроганные, под впечатлением, звучали диалоги: «Как все-таки жаль мальчика!». – «Ну что, вы, наоборот, – это очень жизнеутверждающий спектакль!».
Никто не остался равнодушным, все благодарили, благодарили и благодарили: режиссера Даниила Романова, администрацию ТЮЗа – за то, что этот редкий, новый, удивительный спектакль, объединивший на сцене артистов разных поколений в единой тематике, состоялся. А ведь и правда, спектакль очень жизнеутверждающий…»
Общество становится более открытым Спектакль «Загадочное ночное убийство собаки» создан по одноименному роману британского писателя Марка Хэддона, изданному 10 лет назад. Это произведение было поставлено и на лондонской сцене и удостоилось высоких наград.
Главный герой романа, 15-летний аутист по имени Кристофер Джон Френсис Бун, увидел соседскую собаку убитой и начал расследование этого дела. Он знакомится с соседями, которых до этого не знал. Узнает неожиданные эпизоды из жизни своих родителей. Отправляется в Лондон, это очень далекое путешествие, ведь прежде он никогда не выходил за пределы улицы, на которой живет. Все меняется в его судьбе.
И сегодня за стремительными событиями, перевернувшими жизнь подростка, следили с большим сопереживанием люди, которые по роду своей деятельности занимаются проблемами детей, в том числе тех, которых называют особенными.
В этом спектакле хорошо показаны типичные черты аутиста. Мальчик, главный герой пьесы, обладает недюжинным интеллектом, но проявляет его нестандартно – он не так, как все, размышляет, по-другому ведет себя. Такие дети, как правило, могут осваивать все науки, которые предлагают стандарты среднего образования. Но их крайне неохотно принимают в обычные школы. Кстати, в сентябре этого года вступил в силу закон об образовании, который дает право каждому ребенку независимо от наличия у него особенностей в развитии или инвалидности на полноценное образование в любом учреждении любого профиля наравне с остальными детьми. Учредители детских садов, школ, колледжей, университетов обязаны обеспечить их необходимыми условиями для обучения.
И это вполне возможно, в чем нас убеждает опыт других регионов, где в одном классе наряду со здоровыми учатся дети и с синдромом Дауна, и с ДЦП, и аутисты. Если к каждому ребенку иметь индивидуальный подход, он ведет себя по-другому, лучше развивается. А дети, которые его окружают, воспитываются в трепетном отношении к чужой жизни, иным возможностям. И публичный показ такого спектакля – шаг к тому, чтобы изменить общественное сознание, научить принимать людей, которые чем-то от нас отличаются. Они такие же, как мы, и должны ощущать себя полноценными гражданами. Тот факт, что подобный спектакль появился на сцене ТЮЗа, свидетельствует об огромном прорыве: общество становится более открытым.
Я смогу стать космонавтом На сцене – подросток, необъяснимо странный, немного скованный в движениях, резкий и трогательный, педантичный и беззащитный. Такой он, Кристофер, в исполнении Константина Григорьева. Непостижимо, как молодому актеру удалось создать этот невероятно сложный образ. Константин откликнулся на просьбу рассказать о внутреннем мире своего героя, об особенностях его восприятия и поведения.
– Примерно за полгода до знакомства с пьесой, – рассказывает актер, – когда об этом спектакле и речи не было, у меня вдруг возник интерес к теме, и я пересмотрел «Человека дождя». Предчувствие какое-то.
А полгода назад в театре проходила лаборатория молодого режиссера, я попал на пробы, проработал эти судорожные пять дней репетиций. Попытка заинтересовать руководство театра удалась, спектакль был принят в план.
Я прочитал все, что можно было найти на эту тему, отсмотрел несколько документальных и художественных фильмов и с удивлением узнал, что эта тема, оказывается, сейчас достаточно популярна на Западе. Судьба свела меня с родителем ребенка с аутичным синдромом, и он мне очень помог, раскрыл особенности поведения таких детей. Когда я читал роман Хэддона, больше всего меня взволновала проблема родителей, которые не могут дотронуться до своего ребенка. Некоторые дети крайне болезненно реагируют на прикосновение.
Как ведет себя Кристофер? Время от времени он затыкает уши. Большинство людей с синдромами аутичного спектра прибегают к этому приему, чтобы изолироваться от раздражающих звуков.
У него есть зацикленность на движениях. Он может раскачиваться, повторять слова. У этих ребят обычно не очень четкая дикция, большие речевые и интонационные проблемы. Но в спектакле мы этого избегаем, как и нежелания смотреть в глаза. У меня есть собеседник – зритель, с которым я напрямую общаюсь во время монолога. А вот со своими партнерами взглядами стараюсь не встречаться.
Зачастую эти люди живут в коконе страха. Их многое пугает. И я пытаюсь влезть в этот кокон, чтоб органичнее войти в такое состояние. Во время сцены в участке полицейские вдруг начинают говорить странными пугающими голосами, делать нелепые телодвижения. Так воспринимает их Кристофер. Он видит искривленность этого сумбурного мира, лишенного правды и смысла. Как любой аутист, мальчик мыслит очень логично.
Проблемой для них является неспособность считывать эмоциональную, мимическую информацию. То, что в обыденной жизни людей просто и понятно – ухмылка, поворот головы, взгляд, и на этих малозаметных движениях в большей степени и строится общение, для них – информация для анализа.
Эти ребята немного раскоординированны, неловки. У них определенная посадка плеч, минимум жестов, мимики, закрытость.
Зачастую это крайне одаренные люди – в математике, в искусствах. Очень четко чувствуют музыкальную фальшь. Пишут интересные литературные произведения. Есть такое направление в изобразительном искусстве, как гиперреализм. Все увиденное один раз предельно точно переносится на бумагу. Люди, которые творят в этом стиле, обладают феноменальной памятью. Как правило, это аутисты.
– Мне очень много дала эта работа, – говорит Константин Григорьев. – Я заново учился мастерству. Многие спрашивают, не боялся ли изображать больного. Нет, я пытался, беря на вооружение специфические черты, мыслить, как они.
Теперь узнаю их. Вот в электричку вошла бабушка с молодым человеком. Понаблюдал, догадка подтвердилась. Увидел взгляд одного аутиста, и он перевернул меня…
Что будет с Кристофером? У мальчика есть мечта – стать космонавтом. Он сдал экзамен по математике. Самостоятельно отправился в путешествие. «Если уж я сам смог доехать до Лондона, – говорит он, – значит, я смогу, я смогу стать космонавтом!».
Источник: Тверская жизнь
10.12.2013 14:36